— (1)Валек! — тихо обрадовалась Маруся, увидев брата.
(2)Когда же она заметила меня, в её глазах блеснула живая искорка.
(3)Я отдал ей яблоки, а Валек, разломив булку, часть подал ей. (4)Я переминался и ёжился, чувствуя себя как будто связанным под гнетущими взглядами серого камня.
— (5)Уйдём... уйдём отсюда, — дёрнул я Валека. — (6)Уведи её...
— (7)Пойдем, Маруся, наверх, — позвал Валек сестру.
(8)И мы втроем поднялись из подземелья. (9)Валек был грустнее и молчаливее обыкновенного.
— (10)Ты в городе остался затем, чтобы купить булок? — спросил я у него.
— (11)Купить? — усмехнулся Валек. — (12)Откуда же у меня деньги?
— (13)Так как же? (14)Ты выпросил?
— (15)Да, выпросишь!.. (16)Кто же мне даст?.. (17)Нет, брат, я стянул их с лотка на базаре! (18)Никто не заметил.
(19)Он сказал это обыкновенным тоном, лёжа врастяжку с заложенными под голову руками. (20)Я приподнялся на локте и посмотрел на него.
— (21)Ты, значит, украл?
— (22)Ну да!
(23)Я опять откинулся на траву, и с минуту мы пролежали молча.
— (24)Воровать нехорошо, — проговорил я затем в грустном раздумье.
— (25)Наши все ушли... (26)Маруся плакала, потому что она была голодна.
— (27)Да, голодна! — с жалобным простодушием повторила девочка.
(28)Я не знал, что такое голод, но при последних словах девочки у меня что-то повернулось в груди, и я посмотрел на своих друзей, точно увидал их впервые. (29)Валек по-прежнему лежал на траве и задумчиво следил за парившим в небе ястребом. (30)А при взгляде на Марусю, державшую обеими руками кусок булки, у меня заныло сердце.
— (31)Почему же, — спросил я с усилием, — почему ты не сказал об этом мне?
— (32)Я и хотел сказать, а потом раздумал: ведь у тебя своих денег нет.
— (33)Ну так что же? (34)Я взял бы булок из дому.
— (35)Как, потихоньку?
— (36)Д-да.
— (37)3начит, и ты бы тоже украл.
— (38)Я... у своего отца.
— (39)Это еще хуже! — с уверенностью сказал Валек. — (40)Я никогда не ворую у своего отца.
— (41)Ну, так я попросил бы... (42)Мне бы дали.
— (43)Ну, может быть, и дали бы один раз, — где же запастись на всех нищих?
— (44)А вы разве... нищие? — спросил я упавшим голосом.
— (45)Нищие! — угрюмо отрезал Валек.
(46)Я замолчал и через несколько минут стал прощаться.
— (47)Ты уже уходишь? — спросил Валек.
— (48)Да, ухожу.
(49)Я уходил потому, что не мог уже в этот день играть с моими друзьями по-прежнему, безмятежно. (50)Чистая детская привязанность моя как-то замутилась... (51)Хотя любовь моя к Валеку и Марусе не стала слабее, но к ней примешалась острая струя сожаления, доходившая до сердечной боли. (52)Дома я рано лёг в постель. (53)Уткнувшись в подушку, я горько плакал, пока крепкий сон не прогнал своим веянием моего глубокого горя.
(По В. Г. Короленко)
