(1)Иван Павлыч в этот вечер сразу показался мне каким-то странным. (2)Несколько раз он принимался тихонько свистеть. (3)Он расхаживал, положив руки на голову, и в конце концов съел черенок от груши, которым ковырял в зубах. (4)Теперь, посадив меня в «шкаф», он пошёл открывать двери.

(5)Как вы думаете, с кем он вернулся из передней? (6)С Ниной Капитоновной! (7)Это была Нина Капитоновна — согнувшаяся, ещё больше похудевшая, со старческими тенями вокруг глаз, в своей неизменной бархатной безрукавке.

(8)Она что-то говорила, но я не слушал, глядя, как Иван Павлыч заботливо усаживает гостью. (9)Он стал было наливать ей чаю, но она остановила:

— (10)Не хочу. (11)Только что напилась.

(12)Он спросил, как поживает Катя.

(13)Нина Капитоновна тихонько махнула рукой.

— (14)Ссоримся мы всё с ней, — сказала она со вздохом. — (15)Она очень самолюбивая. (16)И нервная.

— (17)Нервная?

— (18)Нервная. (19)И гордая. (20)И всё молчит, — сказала Нина Капитоновна. — (21)Ну что молчать, я не понимаю. (22)Скажи, что тебя тяготит. (23)А она — нет.

— (24)А вы бы у неё спросили, Нина Капитоновна.

— (25)Не скажет. (26)Я сама такая. (27)Никогда не скажу.

— (28)Я как-то встретил её, и мне показалось — ничего. (29)Она в театр шла — одна, правда, и это мне показалось странным. (30)Но она была довольно весела и, между прочим, сказала, что ей предлагают комнату при институте.

— (31)Предлагали. (32)А она не переехала.

— (33)Почему?

— (34)Всё ждёт кого-то.

(35)Нина Капитоновна пересела на другое кресло, поближе.

— (36)Я один раз письмо читала, — шёпотом, лукаво сказала она и оглянулась, как будто Катя могла её видеть. — (37)Должно быть, они в Энске подружились, когда Катя на каникулах ездила. (38)Его сестра. (39)И она пишет: «(40)В каждом письме одолевает просьбами: где Катя, что с ней, я бы всё отдал, лишь бы увидеть ее. (41)Он не может без тебя жить, и я не понимаю вашей беспричинной ссоры».

— (42)Простите, Нина Капитоновна, я не понял. (43)Чья сестра?

— (44)Чья? (45)Да этого. (46)Вашего.

(47)Кораблёв невольно посмотрел в мою сторону, и я через дырку в портьере встретился с его глазами. (48)Моя сестра? (49)Саня?

— (50)Ну что ж, наверно, так и есть, — сказал Кораблёв, — наверно, и не может жить. (51)Очень просто.

— (52)«Одолевает просьбами, — с выражением повторила Нина Капитоновна. — (53)И не может без тебя жить». (54)Вот как! (55)А она без него не может.

(56)Кораблёв снова посмотрел в мою сторону.

(57)Мне показалось, что он улыбается под усами.

— (58)Ну вот. (59)А сама за другого собралась?

— (60)Не собралась она. (61)Не ейный это выбор. — (62)Она так и сказала: «ейный».

— (63)Не хочет она за этого Ромашова, и я его не хочу.

(64)И она горько махнула рукой.

(65)Теперь представьте себе, с каким чувством я слушал этот разговор! (66)Я смотрел на старушку через дырку в портьере, и эта дырка была как бы объективом, в котором всё, что произошло между мной и Катей, с каждой минутой становилось яснее, словно попадало в фокус. (67)Всё приблизилось и стало на своё место, и этого всего было так много — и так много хорошего, что у меня сердце стало как-то дрожать, и я понял, что страшно волнуюсь. (68)Только одно было совершенно непонятно: я никогда не «одолевал» сестру просьбами и никогда не писал ей, что «не могу жить без Кати».

(69)«Санька выдумала это, вот что, — сказал я себе. — (70)Она всё врала ей. (71)И всё это было правдой».

(72)Я задумался и не слышал, как он вернулся из передней, и вдруг увидел нал собой, между половинками портьеры, его нос и усы.

— (73)Жив?

— (74)Жив, Иван Павлыч.

— (75)Что скажешь?

— (76)Скажу, что я страшный, безнадёжный дурак, — ответил я, схватившись за голову. — (77)Как я говорил с ней! (78)Ох, как я говорил с ней! (79)Как я ничего не понял! (80)Как я ничего не сказал ей, а ведь она ждала! (81)Что же она чувствовала, Иван Павлыч! (82)Что она теперь думает обо мне!

— (83)Ты же писал, что без неё жить не можешь.

— (84)Не писал! — возразил я с отчаянием. — (85)Это Санька выдумала. (86)Но это правда! (87)Это абсолютная правда.

(По В. А. Каверину)